В ночь с 17 на 18 ноября 1918 г. члены "Уфимской Директории", оказались арестованными, власть в Сибири перешла в руки вице-адмирала Колчака. Утром 18 ноября известие - Колчак срочно произведен в полные адмиралы, стал Верховным главнокомандующим, взял всю полноту власти, провозгласил себя Всероссийским правителем Александром IV. С первых дней правления Колчака, жители Сибири, Урала, Казахстана почувствовали перемены в происходящем. Менялись управители, растрировались порядки. То, что бывшие правители делали неуверенно с колебаниями, Колчак продолжил в самой жестокой и решительной форме. Он предоставил право выносить смертные приговоры, закрывать повсеместно органы печати, объявлять местности на осадном положении. Обещал рабочим и крестьянам оккупированного края "хорошие блага". Бедняки-казахи Кокчетавского уезда, поверив этой пропаганде о якобы добром, внимательном и заботливом отношении Колчака к казахам, начали писать прошения на имя "хозяина Сибири", с просьбой выделять им пустующие земли. В канцелярию Колчака поступило 741 заявление, но ни на одно из них ответа никто не получил. Более того, Колчак направил в Кокчетав указание об аресте всех зачинщиков писанины.
По Сибири и Казахской степи начался разгул плети, сабель, и пуль. Над Сарыаркой, как и над всем краем, еще мрачнее нависли кроваво-черные тучи. Жуткое время произвола озверевших от злобы, и пьяных от крови офицеров переживала степь. Начиная со второй половины ноября, каждого подозреваемого заточают в тюрьму, а затем без суда и следствия расстреливают.
Участник событий тех лет Потап Дедик, вспоминая прожитые годы, в газете "Колхозный путь" 7 ноября 1938 г. писал: "В Кокчетавском уезде свирепствовали банды Колчака. В один из осенних дней генерал издал приказ о мобилизации населения, для подавления партизанских отрядов. Я, и мои односельчане М.Жабский, С.Щербак, Я.Ковтун решили уклониться от мобилизации и уйти в партизанские отряды, находившиеся в то время в Лавровке. Мы прибыли туда и присоединились к небольшому количеству партизан. Вскоре открылась стрельба. Наступали колчаковцы. Под натиском их, партизаны покинули село. Я остался, т.к. не имел лошади и не мог уйти с отрядом. Тут же белогвардейцы ворвались в село, начались аресты. Я и еще 15 человек были арестованы, пошли допросы, пытки, истязания. Через 5 дней нас уже было 63 человека. Всех погнали в Щучье, где ночью повели к озеру. Каждый из нас знал, что нас ожидает расстрел, но все держались твердо, не проявляя страха. Привели на место казни. "Ружья наизготовку" приказал офицер. Некоторые начали просить пощады. Но вперед выступил Сидор Щербак и с ненавистью сказал "Не надо просить пощады у кровопийцы Колчака. За нас отомстят наши братья!" он не договорил и упал сраженный пулей. Последовали залпы в беззащитную толпу. Я упал на землю невредимым. Кошмарная свалка. Стоны и проклятья палачам. Но бандиты не ограничились расстрелом, офицер приказал рубить клинками всех убитых и раненых. Меня ударили клинком в плечо и по голове. Истекая кровью и изнемогая от ран, я притворился мертвым.
Убедившись в полной расправе, палачи начали раздевать убитых. Один подошел ко мне и хотел снять сапоги, но они туго сидели у меня на ногах, он позвал другого, сапоги сняли и со злобой ударили ещё клинком по лицу. Я потерял сознание, очнулся перед рассветом. Убедившись, что никого нет, я поднялся, но тут же упал от бессилия. Затем поднявшись кое-как пошел в Щучье, но туда не попал. Через 2 дня я забрел в какое-то село, здесь меня обмыли и перевязали. Через 5 дней я ушел домой в село Еленовку. Мои товарищи, погибшие от рук колчаковцев похоронены в братской могиле на площади в Кокчетаве. В 1929 г. поступил в колхоз "Пахарь", где и работаю".
7 февраля 1919 г. в Омске состоялось областное совещание управляющих уездами. На нем представители Акмолинского, Атбасарского, Кокчетавского и других уездов, заявили, что организация местных органов власти колчаковского правительства идет медленно из-за сопротивления населения, находящегося под большевицким влиянием. Люди отказываются платить налоги, подати, отправлять молодежь в белогвардейскую армию. Существующий в казахских уездах совет Алаш-орды никакого влияния и значения на казахское население не имеет. Ощущая почти в каждом населенном пункте отчаянное сопротивление большинства жителей, и не имея на местах достаточно армии для его подавления, 5 марта 1919 г. Колчак снова объявляет массовую мобилизацию. В Кокчетав стягиваются все новые и новые отряды новобранцев. Старые фронтовики ведет активную пропаганду среди новобранцев, поясняя бессмысленность начавшегося кровопролития. И это приводит к брожению и возмущению молодых. Каждый день кто-нибудь покидает кокчетавские лагеря.
Колчаковцы, опасаясь вспышки мобилизованных, отправляют их из Кокчетава в Петропавловск, но и там среди тысяч собравшихся солдат волнения не прекращаются. Тогда их всех отправляют в Кустанай "для воспитания". Но и эта крутая мера не дала результатов. 5 апреля, три слишим тысячи мобилизованных под руководством Жиляева (впоследствии повешенного на площади в Кустанае) и Тарана, подняли восстание.
Одна из первых революционных вспышек, выступление крестьян Андреевской волости. Военно-уполномоченный по Кокчетавскому уезду полковник Осипов, немедленно отправляет туда отряд сотника Тыркова в составе 40 казаков, 30 солдат, 20 милиционеров. Не успели белые задушить одно восстание, как 17 апреля вспыхивает другое, теперь в с. Мариинском этого же уезда под руководством П.Шишкина.
Колчаковцы не могли допустить, чтобы у них под носом большевики держали власть. И отправляют из Кокчетава отряд конной милиции из 35 человек, и роту пехоты поручика Левченко для ликвидации революционеров. По пути в селах Ново-Покровском, Казанском, Константиновском они расстреливают 43 агитатора, дезертиров белой армии. С приходом карательного отряда Марииновцы оставили село и перешли к партизанским методам борьбы. Управляющий Акмолинской областью, 21 апреля просит департамент милиции о посылке в Петропавловский, Кокчетавский, Атбасарский и Акмолинский уезды воинских отрядов для подавления большевиков. Просьбу удовлетворили, и пополнили карательные отряды частями Оренбургского казачьего войска. Кроме того гарнизоны в Кокчетаве, Атбасаре и Акмолинске укреплялись частями Сибирского казачьего войска. В Кокчетавский уезд был переброшен казачий Ермака Тимофеевича полк, под командованием полковника А.Катанаева. 1 мая, Колчак назначает командиром всех карательных отрядов генерала В.Волкова.
Карательные операции взял на себя тот же Волков. Отряды, находящиеся в станицах и Кокчетаве, срочно подняли по тревоге. Село окружили большими силами наступающих белых, на рассвете 13 мая 1919 г. В то же время на помощь красным мариинцам, отправился и Кокчетавский партизанский отряд, под командованием Калюты. Но силы были явно неравны, отряд Калюты беляки окружили на подступах к селу и разбили сгруппированными регулярными войсками. Мариинцы дрались отчаянно, несмотря на огромные силы противника, белые не могли сходу взять село. И только, когда силы партизан не дождавшись поддержки - иссякли, каратели подавили оборонявшихся. В селе белогвардейцы сожгли 120 домов, погибло 3000 человек, осталось 500 вдов и 926 сирот. За "подвиги" В.Волкова направили губернатором в Читу, а Канатаева повысили в должности. Но и после зверской расправы над мариинцами, тыл Колчака был далек от успокоения. Канатаев издает приказ арестовывать каждого подозрительного...
Начальник уездной милиции докладывает в Омск "19 мая по приговору военно-полевого суда в Кокчетаве расстреляно 29 человек, из них 23 преступника, и 6 агитаторов и ярые большевики". Всеми расправами руководил Белецкий, который вошел в доверие белым властям и его назначили начальником Кокчетавской уездной милиции.
К августу 1919 г. уезд был переполнен колчаковцами. В это время росту партизанских отрядов способствовал разгром белогвардейских частей в Поволжье, затем и на Урале. Войска Тухачевского, перейдя реку Тобол, начали наступление на Омск.
В начале сентября, одна подпольная группа из Кокчетава направляет Т.Климова и Авдеева на связь с частями Красной Армии. Через несколько дней связные попадают в село Новопокровку- район реки Тобол, где размещен штаб 54-й стрелковой дивизии, здесь они высказывают просьбы кокчетавских партизан, командиру дивизии К.И.Калнину и военному комиссару А.И.Самсонову. В дивизии начали разрабатывать план наступления на Кокчетав. Определили главную фронтовую линию Петропавловск-Тобольск-Омск. Создали Кокчетавскую группу войск, в которую вошло около двадцати полков, общее руководство которой поручили Карлу Ивановичу Калнину, комиссару Александру Ивановичу Самсонову и начальнику штаба Федору Тимофеевичу Губанову. Главной задачей Кокчетавской группы, было сначала противодействовать, а затем и наступать на армии генерала Доможирова и атамана А.Дутова, оставившего Оренбургский край и слившегося с войсками Колчака. Белые начали запускать целую сеть лазутчиков в ряды Красной Армии и Кокчетавскую группу,
Они умело маскировались среди бойцов, вели агитационную работу, слабодушным вводили под кожу керосин, от чего тела быстро и сильно распухали. Медики были в растерянности от неведомой болезни, больных тут же отправляли в тыл на госпитализацию. Все это наводило страх на красных бойцов. Именно в этот момент, командующий бригадой Котомин, не выдержав, вместе со своим штабом сдался в плен белогвардейцам, и перешел на их сторону. Подобные случаи были не единичны. Ломая сопротивление колчаковцев, Кокчетавская группа постепенно занимала один населенный пункт за другим. Но сходу занять город Кокчетав и уезд не удалось, белые постоянно усиливали оборону. В колчаковских рядах, особенно ожесточенно дрались башкирские отряды. Башкиры отличные лыжники, и зимой они были почти неуязвимыми. Поэтому многие места по нескольку раз переходили из рук в руки, так было при освобождении сел - Еленовки, Антоновки, Кривоозерного, Карасевки, Келлеровки, Алексеевки и др.
Впоследствии М.Н.Тухачевский писал: "Сибирское крестьянство, вынесшее на своих плечах все тяготы колчаковщины, охотно отзывались на наши призывы и быстро пополняли наши ряды. В тылу колчаковцев в это время было около 40000 партизан, которые разрушали белогвардейские коммуникации". Но по мере приближения к Кокчетаву и ряды белого казачества в этом районе увеличивалось, т.к. многие отряды белогвардейцев уже давно находились в уезде. Кроме того, потерпев поражение в Притоболье, Оренбургская армия генерала Дутова, небольшими группами, начала отступать на Восток. Сначала она шла на Петропавловск, а затем отрезанная от главных сил начала двигаться к Кокчетаву, что создало своего рода заградительный щит перед красными. Командир 26 стрелковой дивизии красных Г.Х.Эйхе, 3 ноября докладывает Тухачевскому, что по агентурным сведениям в районе Кокчетава собираются остатки разбитой Оренбургской (южной) армии. В Кокчетав прибыл со своими отрядами генерал Дутов.
Прибыв в Кокчетав Дутов пишет в письме № 2985 от 31 октября 1919 г. Колчаку "Оторванность моей армии от центра и ежедневная порча телеграфа, совершенно лишают меня сведений, что делается на белом свете. Сижу впотьмах, единственный раз получил газету "Русь". В народе ходит тьма слухов, что все разбежались и вас уже нет в Омске. Нет у нас автомобилей, грузовиков, но главный ужас - это полное отсутствие хоть какой-то одежды. Кровью обливается сердце, смотря на войска. Холод, где грязь, где снег, населенные пункты редки и очень малы. Тиф косит направо и налево. Сапог нет, валенки в небольшом количестве есть, но сейчас грязь. Я, реквизирую все, что только могу у населения, но это только озлобляет народ, и что из этого выйдет - не знаю Больше всего меня смущают больные - тиф, их уже до 3000 человек, куда их девать? Железной дороги нет, транспорта тоже, теплого ничего. Верю в Бога, в правду и в честь русскую, и это дает мне силы работать. Мой фронт - это необъятная степь и расстояния громадные.
Меня не пугает обстановка, я к ней привык. Я, только прошу вас лично распорядиться и прислать мне винтовок, орудий, патронов, теплое белье и табак. Если можно и георгиевских крестов, очень важно награждать всех именно от вашего имени. Буду бороться пока есть силы, будьте уверенны, что вас мы всегда поддержим, всегда будем рядом с вами, и за вас, только помогите нашим действительным нуждам. Всегда преданный вам Атаман Дутов."
Колчак, получив 1 ноября это письмо распоряжается передать на подмогу Дутову 4-й корпус генерала Бакича, и направить в Кокчетав 2-й атаманский и 3-й пластунский белоказачьи полки. Кроме того усилить разбитую армию Дутова, за счет мобилизации крестьян Кокчетавского и Атбасарского уездов. Со свежими силами зайти в тыл 5-ой армии красных у Петропавловска и оказать помощь основным частям белогвардейцев. Но зайти в тыл наступающей Красной Армии, как рассчитывал Колчак, казачья конница не успела. Тогда они занимают оборону между Петропавлоском и Кокчетавом по линии Аиртавское-Келлеровка и наспех закрепляются на ней. В Кокчетавской группе войск также не хватает боеприпасов, особенно патронов. Тогда рождается идея атаковать противника без стрельбы, вызывая противника к рукопашным боям. Стали практиковать ночные бои. Это было самым страшным во фронтовых бурях, когда шли стенка на стенку. Желая поднять дух своих бойцов дутовские офицеры устроили крестный ход вокруг Кокчетава, во время молитвы священники грозили страшным судом всем тем, кто пойдет против белой армии, и не окажет ей содействия в борьбе над "антихристами-красными". Предпринятая атаманом попытка обороны Кокчетава и наступление против Кокчетавской группы войск, закончилась у белых полным провалом. И Дутовцы не выдержав стремительного наступления красных, отступили к Кокчетаву и Атбасару.
5 ноября Дутов оставил город и направился в Акмолинск, он распорядился эвакуировать все оборудование с Кокчетавского чугунного завода. Большевицкие активисты Обливальный и Шихирин призвали народ саботировать данное указание белого генерала. Рабочие охотно исполнили данный призыв, все лучшее оборудование законсервировали, и спрятали в надежных местах. В ящики для отправки наложили всякого хлама, но в спешке белые даже забыли об эвакуации и этих ящиков. Рабочие завода, так ждали освобождения города, что день и ночь трудились, монтируя снова оборудование. Когда в город вошли красные, завод заработал в полную мощь, начал выполнять заказы красноармейцев. Драпали вместе с дутовцами и меньшевики, кадеты, алашордынцы. Они укладывали награбленное на телеги и с семьями убирались восвояси. Заключенных, приговоренных к смерти конвоировали в сторону Акмолинска. Остальных оставили в тюрьме. Начальник тюрьмы Кушакевич и его помощник Детченко в с. Александровке передали всех арестованных оренбургским казакам, те направили их в сторону Щучинска, но затем у села Вороновки всех изрубили так, что нельзя было многих узнать.
В это время бои велись на подступах к Кокчетаву. Белогвардейцы рассчитывались остаться в городе хотя бы на несколько дней. Но Дутовцам закрепиться не удалось. Отступая белогвардейцы угнали с собой всех пленных находящихся в тюрьме Кокчетава. Первый Челябинский полк 12 ноября 1919 г. ворвался на улицы Кокчетава, а 481-й полк освободил многие села в уезде. Дутов приказал сконцентрировать все свои силы в районе села Заборовки, по Атбасарскому тракту. Здесь он собирался взять реванш и вновь вернуться в Кокчетав. Колчак же, реально видя обстановку, приказывает вывести остатки дутовцев в районе Новониколаевка (Новосибирска). Красные решили разбить Дутова окончательно. Кокчетавская группа войск занимает следующие позиции- 2-я бригада закрепляется в городе, правее в сторону Еленовки - 59 дивизия, еще дальше находилась Отдельная степная бригада. Для захода Дутовцев со стороны Ивановки, срочно из Омска перебросили кавалерийскую бригаду, 13-я дивизия вела наступление со стороны Келлеровки по направлению сел Сухотино и Виноградовка (г. Красноармейск).
Осень 1919 г. была дождливой, грязь, дороги раскисли, передвигаться было тяжело. Реки и речушки заполнялись бурными потоками грязных вод. А затем слякоть и распутица сменились морозами, снегом и пронизывающими ветрами. Земля покрылась ледяным панцирем под слоем снега. Несмотря на это Дутов сосредоточил свои войска у Заборовки, отступать по полученному приказу Колчака он не стал. При всех неудачах белая армия имела преимущества над красными. Постоянно отступая, она первая занимала села и забирала у населения одежду, продукты, лошадей. Когда же красные, выбив беляков, занимали село, заготовить что-то у народа, зачастую было невозможно. Поэтому большинство красноармейцев были плохо одеты, разуты и зачастую голодны. Вот что писал И.Погодин (комиссар 35-ой дивизии), "Материальное положение дивизии очень плохо, наступили холода, а бойцы раздеты и разуты. Нехватка пулеметов, ружей, патронов, потерянных в последних боях".
С такой же решимостью, как при освобождении Кокчетава, была начата и Заборовская наступательная операция... Горячий бой завязался на подступах к заборовским лесам. Белые открыли ураганный огонь. Скрывшись за деревьями и складками местности, они были почти неуязвимы, а затем из леса поднялась неприятельская пехота, а следом выскочила конница. Красные вынуждены были отступать обратно к Кокчетаву. Собрав силы, красные начали наступление по всей линии фронта 16 ноября, погода была отвратительная.
Сильный встречный ветер пронизывал насквозь, а трескучий мороз, казалось, скручивал руки и ноги. Все это помогло в одержании победы. Видя явное поражение, дутовцы в панике начали бежать, за их спинами была широко разлившаяся река Кашкарбайка, дутовцы ринулись на лед, он был гладким - как стекло. Передвигаться по нему было невозможно, но это был единственный путь для отступления. Несколько снарядов, попавших в русло реки сделали свое дело. В месиве из воды, грязи и льда оказались сотни отступающих, многие из них нашли там свой конец. Дутовское укрепление было наголову разбито, все полки были почти полностью уничтожены, очевидцы рассказывали, что заборовские сопки чернели от трупов белых. Остатки потрепанной дутовской армии в панике бежали на Акмолинск. Завершение боевых операций по освобождению Кокчетавского уезда и города, совпало с освобождением Омска и изгнание из него Колчака.
Газета "Известия" от 20 ноября 1919 г. писала "За месяц с 10 октября по 15 ноября, нашими войсками занято шесть городов - Петропавловск, Курган, Кокчетав, Омск. Захвачено в плен 10 генералов, свыше 1000 офицеров, 27000 солдат, 4 полковых штаба, 30 орудий, 232 пулемета, 300 вагонов, 5000 винтовок, масса ружейных патронов, 2 бронепоезда, несколько товарных поездов, 80 паровозов, много лошадей, повозок, хлеба, зерна".
Всем бойцам и командирам, участвующем в данной операции было выдано по месячному окладу жалованья. Не прошло и трёх месяцев, как газета сообщила, взяты в плен Колчак, и руководитель колчаковского переворота В.Пепеляев, с ними же арестованы еще 120 человек правительственной верхушки. По приговору Иркутского ревкома в ночь на 7 февраля 1920 г. Колчака и Пепеляева расстреляли, а их трупы спустили в прорубь, под лед Ангоры. Не обошло возмездие и других ярых противников Советской власти, чинивших беззаконие в Кокчетавском уезде и городе, генералов Дутова и Анненкова. Оба снова обосновались в Семиреченском крае, но затем перебазировались в Китай. Дутов обосновался в городе Суйдине. Но и там ему было неспокойно. В результате проведенной операции советскими чекистами в феврале 1921 г. Дутов погиб.
Аннековцы разбили лагерь у города Кульджи, названный ими "Веселый". Вначале 1921 г. китайцы их разоружили, а самого атамана определили в тюрьму. Оказавшегося в 1927 г. на советской территории Анненкова арестовали и расстреляли.
Освобождая города, станицы, аулы, села - Красная Армия повсеместно восстановила Советскую власть на местах. Так было и в Кокчетаве. Начальник политотдела 54-й дивизии Максимов, пригласил к себе замполитов 24-х летнего Ивана Алексеевича Олейникова, уроженца Полтавской губернии, и 21-летнего Филиппа Степановича Трубицына, жителя Орловской губернии, и предложил им организовать в Кокчетаве и уезде органы Советской власти.
Источник:
Терещук В.А. "Рассказы о Кокчетаве", глава "Мятеж"
|
